Глобальные риски растут
Объем финансового рынка достиг $212 трлн — на $10 трлн больше максимума 2007 г. и на $35 млрд больше, чем в 2008 г., посчитали Чарльз Роксбург, Сьюзан Лунд и Джон Пиотровски из McKinsey. Драйверы восстановления — рынок акций, причем большинство размещений приходится на развивающиеся страны, а также рынок долговых обязательств, уверенно растущий на фоне сложностей с банковским кредитом. За год глобальный совокупный долг вырос на $5,5 трлн, из них 80% — суверенные долги. За 2009-2010 гг. госдолг вырос с 55 до 69% мирового ВВП. Единственный вид активов, который так и не пришел в себя, — секьюритизированные бумаги.
Зато на рынок возвращаются прежние дисбалансы, отмечают эксперты McKinsey. Дефицит текущего счета США, как и компенсирующий его по счету капитала профицит Китая, Германии и Японии, снова угрожающе растут. Равновесие не удержать, если только одни страны не начнут больше сберегать, а другие больше тратить на потребление и отрегулируют курсы своих валют, считают авторы доклада.
Они отмечают возросшую роль финансовых рынков развивающихся стран: хотя их доля всего 18%, за 10 лет она утроилась, а темпы их роста втрое выше, чем у развитых стран. Развивающимся странам надолго обеспечена роль ключевых драйверов мирового финансового рынка: у них высокие сбережения, велика потребность в инвестициях в инфраструктуру и производство, а размер финансового рынка невелик: 197% ВВП (161% без Китая) против 427% ВВП у развитых стран.
McKinsey в корне неверно определяет глобальные дисбалансы, считает главный экономист «Тройки диалог» Евгений Гавриленков. Считалось, что для сокращения дисбалансов Китаю нужно укрепить юань к доллару, напоминает он, но из-за высокой инфляции юань в реальном выражении укрепляется, доллар снизился почти ко всем валютам, а дефицит текущего счета США — как и бюджета — никуда не делся. «Это означает, что проблема — в США, а не в других странах», — делает вывод Гавриленков.
То, что получило название глобального дисбаланса, было вызвано ростом кредитования при низких ставках в США: растущие риски заставили банки переупаковывать продукты, раздавая квазиденьги под реальные обязательства. Позже к денежному стимулу добавился фискальный — и уже на финансирование дефицита бюджета пошли деньги из развивающихся стран, рассказывает Гавриленков. Экономика США составляет порядка 22% мировой, расходы на оборону — порядка 50% мировых, напоминает он: «Это же тоже глобальный дисбаланс».
Статус эмитента мировой резервной валюты предполагает сбалансированную макроэкономическую политику, в первую очередь ограничения дефицита, продолжает Гавриленков: «США нужно сбалансировать внутреннюю экономику, тогда и глобальных дисбалансов не будет». Но решать эти проблемы в США сейчас никто не готов, отмечает он: требуются слишком непопулярные меры.
